– Марина Клейн, координатор группы Добровольческого движения “Даниловцы”
Сказать, что общаться с особенными детьми легко — значит соврать. Вдвойне, если речь идет о тяжелых случаях, когда ребенок совсем не может разговаривать. Поначалу мне было нормально. В первые визиты думаешь только о том, как бы не застудить подопечного или не свалить его ненароком с коляски (и то, и другое, кстати, практически невозможно, но надо же начинающему волонтеру о чем-то беспокоиться). Чуть позже время от времени стало накатывать чувство безысходности. Вопросы вроде: «зачем», «почему» и «какой смысл» сверлом проникали в мозг. Умом понимаешь, что всем нужен свежий воздух, и прогулки однозначно полезны, но когда подопечный в принципе не дает никакого отклика, волей-неволей задумаешься, а не все ли равно, что ты говоришь и где с ним находишься.
К счастью, потом меня отпускало. Практика показала, что в большинстве случаев при более длительном знакомстве общение можно наладить. Даже если ребенок не способен говорить, он все равно на многое реагирует. Поэтому подобные настроения не посещали меня уже довольно давно, как вдруг, во время очередной прогулки, явились снова.
Я была одна. Ко мне вывезли девочку Арину. Признаюсь, ее вид меня слегка шокировал, хотя я хожу в интернат не первый год. Скажу так — с первого взгляда было понятно, что у ребенка тяжелые патологии. Да, даже здесь такое встречается не часто. Обычно я здороваюсь с подопечными, представляюсь, начинаю болтать о том, как хорошо, что пойдем гулять. В этот раз ничего толком не получилось. Воспитатель сразу сказал: у Арины еще и РАС (расстройства аутического спектра), она может осознать, что рядом с ней чужой человек, и испугаться, закричать — тогда ее надо отвезти обратно. Я все-таки тихонько назвала свое имя, шепотом что-то пробормотала, и мы пошли на улицу. В полном молчании стали наворачивать круги вокруг корпусов. Тишина, сероватое небо, хруст опавших листьев под колесами коляски.
И тут-то меня и накрыло. Наверное, из-за этого гробового молчания и страха, что я сделаю что-то не так, и Арина до смерти перепугается, начали приходить тяжелые мысли — эхо неудобных вопросов, которые я периодически получаю от друзей и знакомых. В чем смысл жизни таких детей? Да, нам не дано понять, как они себя ощущают — что бы ни говорили великие умы, в душу человека не заглянешь, — но часто кажется, что они совсем ни на что не реагируют. Им все равно. Гуляем — не гуляем. Парк — обычная дорожка. Без разницы.
Но знаете, хотя в это и сложновато поверить, ДДИ — такое место, где частенько происходят маленькие чудеса. И в тот день случилось еще одно — Вселенная, судя по всему, решила наглядно мне показать, что я не права, и смыслы есть, и все у Арины в порядке. Нам встретилась женщина — тоже гуляла, с двумя мальчиками. Увидев Арину, она расплылась в улыбке. «Ой, Арина! Привет!» Не нахожу слов, чтобы описать, как изменилось ее лицо. Это не просто внезапная радость при встрече со знакомой девочкой. Она буквально расцвела. Арина не испугалась, как не испугалась и ребят, и я решила, что все-таки могу немного поговорить. «Тебя тут, похоже, многие знают». Арина, конечно, не ответила, но мы встретили еще одного человека, и все повторилось практически в точности. Шел сотрудник интерната, весь в себе, а при виде Арины разве что не засветился: «Привет, Аришка!»
Сотрудники, как правило, доброжелательны, но наблюдать подобного мне еще не приходилось. «Похоже, — сказала я, — у тебя, Арина, есть суперспособность — радовать людей одним своим видом». И я действительно в это поверила, потому что вдруг почувствовала, что мне тоже хорошо и радостно, и вот так тихонько идти с Ариной под хруст сухих листьев очень даже приятно. К тому же, вскоре стало понятно, что общаться с ней не так уж и сложно. Она то сдвинется немножко на край кресла, то нетерпеливо поведет головой, как бы говоря — «ну, побыстрее». Когда я захотела поплотнее укрыть ее руки, дернулась, насупилась — «мне не нравится, когда меня трогают». Я попыталась снять с нее куртку — Арина позволила и даже помогла: «да, это придется сделать, потому что мне уже жарко».
В общем, после прогулки вспоминать о своем первом впечатлении было мучительно стыдно, а все вопросы о смыслах улетели куда-то прочь. Уверена, у самой Арины есть свое мнение на этот счет, но вот так, со стороны, дарить всем окружающим радость — просто замечательная причина жить.
Порой я встречаю Арину на территории интерната. И, как и наши встречные, расцветаю и говорю: «Арина! Привет!» Всегда искренне рада снова увидеть эту малышку. Почему — не знаю. Просто на душе становится светлее.
Чтобы «Даниловцы» продолжали помогать детям в Детском доме-интернате №15
Пожертвуйте!
Проект реализуется с использованием гранта Президента Российской Федерации на развитие гражданского общества, предоставленного Фондом президентских грантов.