Руководитель Добровольческого движения «Даниловцы» Юрий Белановский принял участие в радиопередаче «Чувствительно» на радиостанции Эхо Москвы. Тема — Школа социального волонтерства. Ведущие передачи — Леся Рябцева и Митя Алешковский.
Скачать аудиозапись передачи: http://cdn.echo.msk.ru/snd/2015-01-03-help-1605.mp3
Школа социального волонтерства «Даниловцы»
Леся Рябцева: ― Это программа «Чувствительно». С вами Леся Рябцева и мой соведущий Митя Алешковский…
Митя Алешковский― Привет, привет!
Л. Рябцева― …. руководитель благотворительного проекта «НужнаПомощь.ру». И сегодня у нас в гостях Юрий Белановский, руководитель движения «Даниловцы». Он будет говорить нам, рассказывать о том, как легко можно стать волонтером. Я на это очень надеюсь. И будем говорить с нами о школе социального волонтерства «Даниловцы» и вообще о понятии волонтер как таковом, потому что это очень ответственная работа. Это безумно важная работа. И наверняка есть какие-то правила, о которых и Митя, который начинал свою благотворительную деятельность с волонтерства, сможет нам рассказать и Юра. Юра, ну, я надеюсь на какую-то личную историю. С чего ты вдруг решил поучаствовать в школе? Как ты стал волонтером? Почему школа появилась? Вот вдруг у тебя что-то такое переклинило когда-нибудь.
Юрий Белановский― Ну, всем привет для начала. У меня история не совсем обычная и, наверное, не совсем тиражируемая. Дело в том, что если мы говорим о том социальном волонтерстве, к которому так или иначе я сейчас причастен, и в котором участвует наше волонтерское движение. Под социальным волонтерством я подразумеваю помощь людям, оказавшимся в какой-то трудной ситуации жизненной. Да? То есть мы не занимаемся экологией, пожарами, еще чем-то таким. Это другие сферы. Так вот прежде, чем этим заниматься все-таки я около 20 лет проработал при Даниловом монастыре по организации работы с молодежью, социальных проектов и так далее. И в этом смысле к теме волонтерства я обратился уже не столько, как сам волонтер, сколько как человек, который вместе с моими друзьями, коллегами, мы придумали создать пространство, в котором волонтеры могут действительно проявить себя и могут сделать что-то доброе не от раза к разу, сегодня, послезавтра, вдруг там через 3 недели, а сделать это так, чтобы, например, каждую среду и каждый понедельник в НИИ Бурденко всегда приходила волонтерская группа вне зависимости от погоды, от времени года и так далее.
Л. Рябцева― Реально нужна организация? Сами волонтеры не могут сорганизоваться и вот как-то приходить?
Ю. Белановский― Ну, понимаете, если все-таки, ну, туда к началу, то сам-то я… Ну, в 90-е еще не было этого понятия «волонтер». И сам-то я побыл волонтером. Это сейчас можно так назвать. Я действительно без оплаты моего труда, я ходил и в центр временной изоляции несовершеннолетних, и в детскую психиатрическую больницу 6-ю, где сейчас работают наши волонтерские группы. Я ходил и начинал работу в детском наркодиспансере. Был номер 12, сейчас номер 7. Более того, это было потрясающее время, когда диспансер еще не открылся для детей, но коллектив уже был. Это предположим там 2-3 недели, месяц до запуска. Это что-то невероятное. Такого опыта у меня не было, когда все на рабочих местах, все присутствуют, идет обсуждение каких-то реабилитационных программ, а коридоры пустые, палаты пустые там, и никого нет. А потом там появились дети, и мы тоже как-то в этом участвовали и так далее. То есть опыт присутствия, он действительно у меня есть, и он для меня очень дорог, потому что…
Л. Рябцева― Зачем? Почему ты вдруг решил помогать детям?
М. Алешковский― Только ли детям?
Ю. Белановский― Да, прежде всего, это были дети. А уже как организатор, как сотрудник монастыря это были какие-то проекты, программы для молодежи, но как волонтер, конечно, это дети. Не знаю. В те годы, наверное, в 90-е для меня было очень важно все-таки от имени монастыря где-то быть или, может быть, представляя его, или там, где ждали. Ведь это было время, когда у церкви был огромнейший кредит доверия, в том числе социального доверия, доверия нравственности. И обращались там раз в неделю, кто-то приходил и говорил: давайте вы у нас будете работать, давайте вы нам поможете, давайте в эту больницу. Мы перепробовали очень много чего, и благодаря вот тому опыту, выработалось несколько правил и несколько – как это? – может быть, условий, которые до сих пор для нас очень важны. Одно из них – мы не работаем там, где мы не нужны.
Л. Рябцева― «Даниловцы» — это не церковная структура?
Ю. Белановский― Нет, «Даниловцы» — это волонтерское движение. Если юридически ситуация, то общественное движение. Это не церковная структура.
М. Алешковский― То есть не нужно…
Ю. Белановский― Это инициатива молодежи, людей, это…
М. Алешковский― Ну, просто оно началось в Даниловском монастыре, а…
Ю. Белановский― Да, оно началось в Даниловском монастыре. Мы до сих пор в очень тесных и дружественных отношениях. Мы вместе реализуем какие-то социальные проекты, но как общественная организация, мы сами по себе. Финансирование – у нас сами по себе. Все сами по себе.
М. Алешковский― … некрещеным или вообще верующим в Бога для того, чтобы принимать…
Л. Рябцева― Делать хорошие вещи не нужно…
Ю. Белановский― Нет, не нужно, конечно. Мы открыты для всех. Безусловно. Хотя по нашему логотипу, по нашей организации, конечно, считывается наша, ну, как бы общая тональность, скажем так.
М. Алешковский― Background.
Ю. Белановский― Background. Да.
Л. Рябцева― Скажи, пожалуйста, а почему «Даниловцы»?
Ю. Белановский― В честь князя Даниила Московского, конечно.
Л. Рябцева― Ох, история…
Ю. Белановский― Это человек, который… Очень мало осталось сведений, конечно, о нем. Но то, что мне известно, то, что я знаю о нем, это – как сказать? – вызывает очень большое уважение и доверие к этому человеку. Несколько раз он спасал город ценой, может быть, каких-то больших потерь, но только не человеческих.
Л. Рябцева― Гордое звание «Даниловцы» такое.
Ю. Белановский― Ну, не знаю, насколько гордое, но для нас важное. Это правда.
Л. Рябцева― Я напоминаю, что номер для смс-сообщений 985 970 45 45, твиттер-аккаунт «Вызвон». Если у вас есть вопросы к Юре или к нам по поводу волонтера или того, как стать волонтером… Юра, а у меня к тебе вопрос такой: а зачем школу-то было создавать? Ну, объединились бы и все.
Ю. Белановский― Ну, вот здесь все не так просто.
М. Алешковский― … вообще как быстро вы ее создали. Это же один из последних проектов, я так понимаю.
Ю. Белановский― Да, мы шли к этому несколько лет. И вообще так получается, что многие наши темы, в общем-то, и «Даниловцы», они конструируются из того, что уже со временем наработано. Вот, кстати, отличие «Даниловцев» от многих других организаций именно в том, что они сконструированы и, можно даже так сказать, искусственно сконструированы ради все-таки своей задачи с учетом того опыта, который был и у меня, и у моих коллег, которые с нами и работали, и работают. За что им, конечно, очень благодарен.
М. Алешковский― Может тогда чуть-чуть…
Ю. Белановский― Ну, я сейчас поясню про простую организацию.
М. Алешковский― На полшага назад…
Ю. Белановский― Да, на полшага назад. Какой путь к обычной организации? Это даже на шаг назад. Какой путь обычной организации? Вот мы втроем, мы договариваемся. Вот Леся скажет: а у меня есть там дача, там детский дом какой-нибудь в Костромской области, поехали. Ну, мы поедем. После 5-го раза я скажу: ребят, что-то я больше не могу, что-то мне эти дети, какая-то депрессия у меня такая. Вы останетесь вдвоем. Вот. За это время вы уже опросите других знакомых, возьмете деньги там у них, давайте подарки, не знаю, давайте не подарки, давайте там что-нибудь такое. И через год это будет такой путь такой выжженной земли. Все, до чего могут ваши руки дотянуться за этот год, вы уже все съедите. Всех ваших друзей, коллег и знакомых, деньги у этих друзей, вы все это съедите. Не в том плане, что деньги кончатся, а просто, ну, вы сами это по себе знаете. Да? Ты едешь в детский дом? На 10 тысяч, сделай что-нибудь доброе. На 2-й раз уже не предлагают. Вот. А как-то напрашиваться не это… А если как-то намекнешь, ну, ладно, на. Но уже понятно, что уже с трудом.
Л. Рябцева― … и не 10.
Ю. Белановский― Да, и не 10. И, конечно, здесь не может быть как бы никакой обиды или осуждения в адрес этих людей. Они сделали, что смогли. И это путь классический. И мы за вот тот прошлый период все это прекрасно понимали уже, что если мы пойдем вот снизу это все растить, то это будет тоже такой вот путь выжженной земли. Мы действительно должны строить, конструировать историю. И история в нашем понимании конструируется с человека, который горит какой-то одной идеей так, что его не сдвинет ничто. Вот нам нужен такой человек. И так, в общем-то, и появилось. Там очень много сложилось как бы в единый такой паззл много чего, в единую мозаику. Мне позвонил мой большой друг тоже и наш сотрудник Андрей Мещеринов, он музыкант по профессии, огромный педагогический опыт, и говорит: «Я хочу ходить в больницу. Я вот понял, я созрел. Я хочу ходить в больницу к онкобольным детям».
Л. Рябцева― Петь?
Ю. Белановский― Нет, не петь. Именно как волонтер. Как раз, что очень часто люди, приходящие в волонтеры, они говорят: «Моя профессия к этому не имеет отношения». Как бы не просите меня быть водителем, если я водитель. Там не просите быть меня музыкантом, если я музыкант. Я хочу к ним прийти как человек, как друг, как кто-то. И…
М. Алешковский― … очень здорово. Одну секунду, потому что бывает такая ситуация, когда, скажем, долларовый миллионер приезжает там на своем дорогущем «Мерседесе» на какое-нибудь волонтерское мероприятие, снимает свой там пиджак от Армани, отдает его водителю и идет вместе со всеми, скажем там, канаву рыть. И они, люди вокруг не понимают, что с ними там рядом стоит какой-то…
Ю. Белановский― Это правда. Так и есть.
М. Алешковский― … очень богатый человек. И ему же это клёво, потому что он отстраняется от своей обычной жизни, и никто перед ним не лебезит.
Ю. Белановский― Он ведь просто Ваня там или Наташа какая-то. Да.
Л. Рябцева― Катя Бермант нам про это рассказывала, что каждый может стать внутри волонтерства, внутри благотворительности, кем он хочет сам. Ну, то есть ты можешь абстрагироваться от своей обычной, реальной жизни…
Ю. Белановский― Это очень мудро. Да. Это правда.
Л. Рябцева― … перейти вообще в другую реальность.
Ю. Белановский― Да, такие примеры у нас тоже есть. Вот в одном из детских домов для умственно-отсталых детей, мне рассказывала координатор, что когда они расходятся по домам, она видит, как некоторые девушки или юноши садятся в очень дорогие машины и уезжают. Хотя никак, ни по внешнему виду ничего не скажешь, что это люди очень действительно обеспеченные. Люди пришли туда вот как сами по себе. Это правда. И вот для нас важен этот человек. Если есть такой человек, и если есть организация, которая… Вот я уже сказал о принципе: мы не работаем там, где мы не нужны, потому что, ну, это сломаться можно. Понимаете, мы приходим, а нам говорят: «Дети в спортзале. А сегодня детей увезли». А потом охранник говорит: «А мне не сказали, что я вам должен дать ключи». Ну, это безумие какое-то. Это невозможно. Возможно работать именно там, где все-таки тебя ждут, где готовы твой труд организовать. И мы стали думать, каким образом мы можем прийти хотя бы в какую-то онкологическую больницу. Для нас это было все очень ново тогда, 7 лет назад. И позвонили… Ну, куда естественно? Позвонили в фонд «Подари жизнь». Мы немножечко знали Галину Чаликову, основательницу и 1-го директора. И жена моя там работает. Мы сказали: «Помогите нам найти такую больницу». И так получилось, что именно в НИИ Бурденко «Подари жизнь» тогда всерьез задумывались именно о группе организации досуга детей. То есть по их профильной теме там справки и так далее, помощь детям более-менее все налажено, а вот на досуг тогда сил не было. И они нам предложили этим заняться. Мы им очень за это благодарны. Собственно с этого все и началось.
Л. Рябцева― Митя, у меня к тебе сейчас вопрос. Волонтеры вообще популярная… Не знаю, как даже назвать. Должность. Желание быть волонтером, оно в России…
М. Алешковский― Ну, во-первых, волонтер – это не должность.
Л. Рябцева― А что?
М. Алешковский― Ну, не знаю. Скорее это…
Л. Рябцева― Призвание.
М. Алешковский― Да нет. Просто в душе у человека есть такое желание кому-то помочь, он становится волонтером. Вообще что касается России, есть разные точки зрения на этот счет. Вот совсем недавно Charity… Foundation, который мы упоминаем, по-моему, в каждой нашей передаче, такая замечательная благотворительная организация выпустила отчет, в котором сообщила, что Россия находится на 8-м месте по количеству волонтеров в мире. Я, честно говоря, не очень в это верю…
Л. Рябцева― Сколько человек?
М. Алешковский― Больше 21 миллиона по подсчетам КАФ. При этом в Америке, например…
Ю. Белановский― Каждый пятый.
Л. Рябцева― Каждый пятый.
М. Алешковский― Да. Я вот не верю.
Ю. Белановский― Нет, ну, какой? Шестой там. Ну, неважно. Да.
М. Алешковский― Ну, да.
Л. Рябцева― Может быть. Ну, вот мы с Митей…
М. Алешковский― В Америке 100 миллионов занимается волонтерством.
Л. Рябцева― Мы с Митей подумали до передачи, что возможно считались те, кто за всю свою жизнь хоть что-то сделал.
Ю. Белановский― Ну, может быть. Ну, вы поймите, для меня как раз здесь очень большая разница…
М. Алешковский― Они могли посчитать, например, взять русскую православную церковь, которая является крупнейшей волонтерской организацией, по-моему, в стране и благотворительной…
Ю. Белановский― Ну, во многом да, потому что при храмах очень многие люди помогают. Да. Включая певчих. Да.
М. Алешковский― … считают. Ну, вот как-то так.
Ю. Белановский― Но все равно, поймите, для меня здесь разница. Вот я к тому же вопросу о конструировании, что одно дело, когда кто-то хочет прийти там раз в год, поздравить или что-то, другое дело, когда вот мы изначально поставили задачу, что мы хотим, чтобы группа присутствовала постоянно. Именно группа. Не один человек. Понимаете? Именно группа по четкому расписанию. И в этом смысле волонтер волонтеру рознь. Я опять же не пытаюсь противопоставлять, потому что благодарны, на мой взгляд, мы должны быть любому человеку, кто и копейку пожертвовал и просто один раз в жизни заглянул и сделал доброе дело. Но если мы отстранимся как бы от конкретных судеб – что ли? – волонтеров, а будем говорить уже технологически, то для меня это, конечно, большая разница. Есть группы, которые присутствуют постоянно, и есть такие организации, движения. А есть там, где вот, ну, захотел, пришел, не захотел, не пришел. Захотел, встретился. Не захотел, не встретился. Это совершенно разные истории для нас.
Л. Рябцева― «Даниловцы»…
М. Алешковский― Вот системных волонтеров, мне кажется, что очень мало. Их нет…
Л. Рябцева― Сколько?
М. Алешковский― Я не думаю, что…
Ю. Белановский― По организациям?
М. Алешковский― Нет, не организации, а я вообще имею в виду людей. Не думаю, что есть миллион системных волонтеров в России.
Ю. Белановский― Конечно. Да вы что! По моим самым оптимистическим подсчетам, я думаю, что в Москве не больше ста тысяч социальных волонтеров. Это при том, что как раз включены те, кто два раза в год что-то такое делает. То есть безусловно не больше.
Л. Рябцева― А есть какие-то цифры? Вот насколько там увеличилось за последние годы количество волонтеров в стране? Вот не официальная статистика, о которой ты говорил…
М. Алешковский― Ты знаешь, цифр, конечно, никаких нет, потому что…
Л. Рябцева― Ну, на ощущения.
М. Алешковский― … посчитать этого невозможно. Но существует абсолютно четкое понятие, ну, ощущение и понимание того, что волонтерство переживает сейчас, конечно, очень хорошие времена в нашей стране.
Ю. Белановский― Безусловно, безусловно.
М. Алешковский― Потому, что развитие…
Ю. Белановский― Развитие очень сильное.
М. Алешковский― Развитие очень сильное. Первым толчком к этому были в 2010 году пожары. Когда все, абсолютно все были каким-то образом вовлечены в этот процесс…
Ю. Белановский― Ну, обратили внимание, наверное.
М. Алешковский― Обратили внимание. Об этом много говорили по телевизору, по радио, писали во всех газетах. Даже…
Л. Рябцева― Тушили леса.
М. Алешковский― Да, все тушили леса, которые горели вокруг Москвы. После чего в 12-м году, конечно, Крымск, вот который для меня, например, стал отправной точкой, и тогда… Вот я когда готовился к сегодняшнему эфиру, узнал интересную статистику, что оказывается в Крымске тогда приехало 30 тысяч человек, и количество волонтеров было больше, чем количество сотрудников МЧС.
Ю. Белановский― Да, это правда. Да.
М. Алешковский― Вот. А я даже еще знаю интересную вещь, что в поселке Нижнебаканске, в котором мой друг Костя Сорваниди работал одним из руководителей волонтерской, значит, команды, они так хорошо сделали свою работу, что в тот момент, когда приехал Ткачев, МЧСники выгнали оттуда волонтеров, поставили свой лагерь и сказали: вот мы…
Л. Рябцева― Да ладно.
М. Алешковский― Ну, да. Они в том числе там колодцы обеззараживали, построили три моста, высушили все дома. Ну, то есть они просто сделали все.
Ю. Белановский― Да, Костя – великий человек. Это правда.
М. Алешковский― Вот. И дальше уже было наводнение на Дальнем Востоке, которое тоже очень-очень сильно людей подтолкнуло. Сейчас…
Л. Рябцева― Подожди. Во Владивостоке было меньше людей…
М. Алешковский― В Дальнем Востоке, не…
Л. Рябцева― Ой! На Дальнем Востоке было меньше людей, чем в Крымске. Да?
М. Алешковский― Людей было меньше просто потому, что это было далеко, во-первых. А, во-вторых, потому, что все-таки управление… уже к этому моменту люди понимали, как и что там делать. Да? И поэтому эффективнее…
Ю. Белановский― Работа госслужб была более эффективная. Да?
М. Алешковский― И не только госслужб. Во-первых, государственные службы не противостояли нам, когда мы туда приехали. И нам помогали. И это было уже приятно, потому что в Крымске о нас все, кто мог, вытирали ноги. Вот. А на Дальнем Востоке прям было очень хорошо. И ту задачу, которую в Крымске выполняло там 10 тысяч человек, на Дальнем Востоке, ну, от силы тысяча выполняла.
Л. Рябцева― А вот все-таки ценность волонтеров в качестве или в количестве? Потому, что я понимаю, что школа…
Ю. Белановский― Нет, ценность волонтеров я лично считаю в поставленной, в общем-то… Ну, поставленный – некорректное слово, но все-таки в той задачи, которая решается, потому что где-то нужны, например, даже если мы говорим о какой-то… ну, что-то вдруг произойдет, где нужно будет привлечь именно внимание и общественности, и, может быть, госструктур к какой-то социальной проблеме, и тогда, может быть, огромное количество людей, не знаю, выйдет там на улицу, сделает какую-то акцию, мероприятие. Там, конечно, количественный сработает. И в этом смысле вопрос качества, он будет лежать на организаторах, как сделать эту акцию, не знаю, безопасной, полезной, эффективной. Но там, конечно, количество. Если задача такова, чтобы действительно принести пользу детям, чтобы каким-то образом поучаствовать в судьбе каких-то людей, то, конечно, здесь в качестве.
Л. Рябцева― А в «Даниловцах» сколько людей-волонтеров?
Ю. Белановский― Волонтеров?
Л. Рябцева― Ну, смотри: у тебя отдельно школа, отдельно волонтеры. Правильно? Это разные…
Ю. Белановский― Нет, не совсем так.
Л. Рябцева― Объясни, пожалуйста.
Ю. Белановский― Дело в том, что мы, если с этой точки зрения смотреть, похожи на такую вот… Помните, были такие учебные заведения при разных заводах там и так далее, когда человек, ну, грубо не отрываясь от производства, то есть приходил просто мальчик после школы…
М. Алешковский― Повышение квалификации, да?
Ю. Белановский― Не совсем. Нет. Он приходил после школы и там несколько часов в день учился, тут же он там что-то на заводе делал и так далее. Вот у нас очень похожая история. Мы понимаем и из опыта знаем, человек не может стать волонтером, если его сразу туда не пустить, но это факт. Если вот даже, Лесь, да, там через месяц, хорошо, мы рады, ты хороший человек. Но через месяц приходи. И куда за месяц денется это желание? Что с ним будет?
Л. Рябцева― Да, амбиции уйдут.
Ю. Белановский― Конечно, ну, не только амбиции, может быть, даже какое-то искреннее желание.
М. Алешковский― Просто забудешь.
Ю. Белановский― Потом нужно же понимать один из важнейших ресурсов волонтеров – время. А время не бывает свободно. То есть даже если у человека оно есть, потом вдруг человек отдал это время куда-то, на что-то другое, он его потом почти никогда не вернет.
Л. Рябцева― Прервемся на «Новости». Простите ради Бога. И после рекламы вернемся. А в сетевизоре смотрите дикие танцы Мити Алешковского и нашу…
М. Алешковский― И Леси Рябцевой.
Л. Рябцева― Ну, и мои тоже. Да. В общем, вернемся после «Новостей».
*****
Л. Рябцева: 16―35 в Москве. Это программа «Чувствительно». Леся Рябцева, Митя Алешковский, Юрий Белановский, руководитель движения «Даниловцы». Говорим о волонтерах и о школе социального волонтерства «Даниловцы». Юра, тут вопрос пришел от нашего слушателя: «А как Вы не выгораете эмоционально и не допускаете усталости от волонтерства?» — Дмитрий спрашивает.
Ю. Белановский― Ну, могу на него ответить, а могу вернуться к вопросу о системе работы с волонтерами, вот об этой нашей школе, и ответ прозвучит немного.
Л. Рябцева― Давай. Да. Давай о школе и…
Ю. Белановский― Ну, смотрите, если сначала, то я уже сказал о том пути выжженной земли, когда хорошие эмоциональные такие порывы чаще всего заканчиваются через год, ну, от силы через два и собственно все. И тогда перед людьми встает этот выбор: или мы профессионализируемся и начинаем работать, или мы, ну, исчезаем. Да? Так вот человек, который приходит к нам и говорит: «Я хотел бы сделать что-то доброе», то 1-й пункт для нас, он принципиально важный – предложить ему выбор. Волонтерство по своей природе, вот тоже поймите, это то, что человека должно притягивать, а не то, куда его впихнули или втолкнули. Вот такой образ я вам дам. Вы, наверное, в кино видели много раз, когда юноша встречает девушку у поезда. Вот она из вагона, стоит, а он бежит через весь перрон. Значит, на лицах улыбки, радость, там какие-то объятья, может быть, поцелуй, какая-то вот… что-то такое, вот то, что притягивает человека. Это какая-то легкость — да? – и так далее. А теперь если другая картинка, то вот идет человек под конвоем. Да? Он вроде как идет, но сзади его кто-то там подталкивает, там какие-то грубые слова: давай туда, давай сюда. И лица все это отражают, и причем у 1-го и того, кто толкает, видно, что это какая-то не та история. Вот волонтерство, оно должно быть той 1-й историей, где человек находит свою жемчужину. И если он ее нашел, то дальше на самом деле он нуждается в очень простых для нас вещах – прежде всего, это, конечно, организация труда человека. Человек, который пришел сделать что-то доброе, он не должен заниматься ничем, подо что не подписывался. Ну, там не знаю, например, мы договорились, что он идет играть с детьми в футбол. А он приходит, ему говорят: «Вот банка с краской. Давай там работать». То есть нужно сделать все, чтобы если он подписался играть в футбол, он играл в футбол.
Л. Рябцева― Все-таки такая организация…
Ю. Белановский― Это безусловно. Да. 2-й момент – это как раз обучение. Вот собственно о чем мы говорим. То есть вот если мы говорим об этой школе, то 1-я часть этой школы – это сразу включенность в рабочие волонтерские группы. Ну, поймите, включенность – это не значит, что человек приходит в больницу и вместе с группой… ну, как-то это все просто. Это не просто. Я вам на примере детской психиатрической больницы даже расскажу. Недавно вот очень долго об этом говорили с координатором волонтерской группы, что, во-первых, новичку не доверишь, ну, как бы любое дело. Ему можно… Если даже это досуг с детьми, вроде как просто. А на самом деле есть игры с детьми, которые, ну, нужно просто знать, нужно проиграть с детьми, то есть чтобы их повторить. Да? Чтобы… То есть это уже недоверие. Что-то сложное, что-то простое. Во-вторых, дети очень разные. Среди детей есть дети попроще, причем дело не в диагнозе, а просто…
Л. Рябцева― Характер.
Ю. Белановский― Характер. Да. Бывает ребенок, который вцепится как клещ, и не знаешь даже, что с ним делать. Бывает наоборот, ребенок какой-то очень апатичный, пассивный, и хочется его как-то, может быть, подбодрить, развеселить, как-то ему помочь. И новичок тоже может с этим не справиться. Поэтому это очень большая работа координатора не только подобрать новичку место, где ему будет комфортно, где он сможет сделать что-то результативное. Ведь человеку очень важно увидеть результат: у меня получилось. Вот радостный ребенок. У него получилось. Это же классно. Но…
Л. Рябцева― То есть… Прости ради Бога, перебью. То есть получается, волонтер-учитель должен, во-первых, помочь ребенку…
Ю. Белановский― Конечно.
Л. Рябцева― … а еще при этом он помочь волонтеру.
Ю. Белановский― А еще следить за всем. В этом сложность вот этой позиции координатора волонтерской группы, что это непросто, ну, такой старший на отряде. Все встали, работают. А это человек, который должен с высоты птичьего полета видеть всю картину целиком.
Л. Рябцева― Наставник такой.
Ю. Белановский― И наставник в том числе. Конечно. И вот новичок включен в какое-то дело. У него тоже появляется свой такой, может быть, старший друг тоже, какой-то коллега там, в этой волонтерской группе, который может ему что-то объяснить. После встречи нужно обязательно новичку уделить время. Как тебе было? Потому, что после той же больницы… Однажды девочки молоденькие там побывали, студентки, а потом говорят: «Вы знаете, а мы ведь не ожидали, что это все так». Мы говорим: «А как так?» Ну, это вообще вот такое очень отношение к детям со стороны персонала. То есть я понимаю, о чем они говорят, потому что я там бывал много раз. Отношение, конечно, очень формальное. Да? Там персонал: «Так. Иванов, быстро в палату там. Так. Встал, пошел». Вот. Но мы как бы здесь работаем не для того, чтобы осуждать персонал, а чтобы помочь волонтеру правильно встроиться в это систему, по своему ее принять, стать ребенку каким-то противовесом где-то, где-то каким-то буфером, в чем-то помочь. Это очень непросто. И вот первое – это включенность. Но я подчеркну, человек выбирает сам. Вот если я скажу: «Митя, ты завтра идешь в психбольницу». Может быть, Митя скажет: «Я нашел то, что искал».
Л. Рябцева― Чувствуйте себя как дома.
Ю. Белановский― Да.
Л. Рябцева― Прости, Митя.
Ю. Белановский― А, может быть, скажет, что Юра, прости, я больше не могу. А вот если человек сам это выбрал, то это значит, у него есть эта внутренняя энергия, есть вот эти внутренние силы. Для нас это вообще ключевой принцип. И тут же мы волонтеру говорим: «Прекрасно, у нас в параллель каждый четверг, среду идут учебные занятия и групповые занятия. Часть из них закрыта для внешних людей, часть закрыта для внешних… Почему закрыта? Если волонтерская группа встречается целиком сама, то присутствие внешнего, чужого человека здесь не нужно. Потому, что там могут звучать имена детей, могут быть какие-то рассказы, какие-то истории, еще что-то. И это не для внешних ушей. Это для участников. Но в то же время есть учебные занятия для всех подряд. Например, занятие у нас такое разрабатывали, как отказать ребенку. Ведь – да? – Леся приходит в больницу, к ней подходит маленькая девочка с перебинтованной головой и говорит: «Леся, какие у тебя часики красивые. А я ведь всю жизнь…»
Л. Рябцева― О таких мечтала. Да?
Ю. Белановский― «… хотела такие часики». Да. И что сделать с этим ребенком, когда вы понимаете, что, может быть, у него даже не излечимое заболевание. Сразу ли отдавать эти часы? Или что-то? И это было очень интересное занятие, такой даже тренинг, каким образом вообще уметь отказать ребенку так, чтобы он все равно увидел, что ты остался другом, что ты остался и каким-то партнером. Да? И в то же время есть какое-то личное пространство.
Л. Рябцева― Юра, а как проходят тренинги? Волонтеры приходят в школу, садятся за парты…
Ю. Белановский― Ну, у нас есть помещение некоторое. Частично проходят встречи… вот как раз при Даниловом монастыре учебные встречи проходят. У них есть там небольшой зал в здании воскресной школы, есть классы. Есть помещения на Шуховской, это в союзе волонтерских организаций. То есть мы стараемся искать помещения. Все зависит от формы. С партами, конечно, это больше семинар. Это когда человеку предлагается какой-то большой массив теоретических каких-то знаний, потом какое-нибудь обсуждение, может быть, еще что-то. Тренинги проходят, как правило, в зале, в котором сначала люди просто садятся в относительно свободной форме, потом это постоянно форматируется. Люди разбиваются на группы, подгруппы. Им дается какое-то задание, они его выполняют. И под эти задания, они или как-то двигаются, или там садятся маленькими группами, то есть это все. Тренинг есть тренинг, конечно.
Л. Рябцева― Любой может прийти?
Ю. Белановский― На большую часть тренингов да, конечно.
М. Алешковский― А как вообще происходит так, что должен прийти человек, который с улицы? Куда ему идти? На что ему приходить? Он же должен выбрать какой-то тренинг, он не понимает ничего…
Ю. Белановский― Нет, если про тренинги с улицы, то у нас есть доступная нашим силам, конечно, определенная рекламная кампания. Мы всегда рады всем людям. И поэтому мы предлагаем информацию на нашем сайте, в социальных сетях…
Л. Рябцева― Сайт как называется?
Ю. Белановский― «Даниловцы.ру». Да, спасибо. Вот в социальных сетях просим Митю, просим других знакомых представлять наши учебные мероприятия.
Л. Рябцева― Митю – это в смысле «НужнаПомощь.ру», где тоже можно найти…
Ю. Белановский― «НужнаПомощь.ру», в блоге у Мити.
Ю. Белановский― Вот да, кого-то еще. То есть мы стараемся действительно пригласить людей, чтобы они о волонтерстве у знали… Если у человека есть пока какие-то опасения, может быть, не только сразу включаясь в деятельность, но и через какие-то учебные встречи, где они познакомятся и с конкретными координаторами групп…
Л. Рябцева― Опять же посмотрят на других. Да?
Ю. Белановский― Посмотрят на других. Конечно. Вот это 2-й момент. О 3-м я уже упомянул, когда идет работа с конкретной группой по конкретной проблеме. Ну, я не знаю там, одна из самых острых проблем, слава Богу, очень редко у нас это случается. Ну, группа работала в больнице, а там какая-нибудь тяжелобольная маленькая девочка умерла. Для всей волонтерской группы это очень серьезное переживание.
Л. Рябцева― Стресс. Да.
Ю. Белановскиий― Да, стресс. И, конечно, нужно группе помочь. Но в то же время это тоже обучение, как научиться преодолевать вот эти истории, как научиться идти дальше, чтобы все-таки других детей как бы, ну, не забросить – что ли? – из-за этого стресса, чтобы все-таки продолжать помогать. Это тоже обучение.
Л. Рябцева― Но это такие жизненные еще ситуации, да? Помимо того, что ты учишься быть волонтером, ты еще…
Ю. Белановский― Почти всегда жизненные. Ну, конечно. Потому, что волонтерство – это… я уже говорил, даже что это не отдача, прежде всего, своей квалификации какой-то, а это отдача себя как человека. И это вот эта жизнь, конечно.
М. Алешковский― И может быть любой человек волонтером. Правда?
Ю. Белановский― Безусловно совершенно.
М. Алешковский― Тут пишут… пришел к нам вопрос: «Если к вам приходит волонтер, чья внешность далеко не симпатичная. Возьмете ли вы его в группу? Или из-за опасения, что малыши будут его побаиваться, нет?»
Ю. Белановский― А вы знаете, очень неблагодарно думать за малышей, и по моему опыту не только за малышей, но я вам скажу, что самые непредсказуемые люди зачастую пользуются бешеной популярностью у детей. Вот никто бы никогда не сказал, но вот дети прям бегут толпой и так далее. Даже иногда люди, которые очень заумные, с детьми почти не играют, может быть, им что-то заумное рассказывают, но у некоторых детей это пробуждает потрясающее доверие именно к этим людям. Поэтому мы не можем, конечно, так ограничивать, но… Вот я не сказал в начале, но чтобы стать волонтером у нас в организации нужно пройти два собеседования. Первое собеседование, оно общее. А второе собеседование с конкретным координатором волонтерской группы. И за координатором остается право без объяснения причин отказать. Это, конечно, нехорошо, но мы выбираем из двух зол, потому что отвечает за процесс координатор, он в больнице старший…
Л. Рябцева― А не волонтер.
Ю. Белановский― А не волонтер.
Л. Рябцева― Ну, да, понятно.
Ю. Белановский― Вот. И я объясню, почему не волонтер. Потому, что он завтра может не прийти. Любой волонтер приходит к нам с установкой, что он завтра может не прийти. Ну, сами понимаете, жизненных обстоятельств миллион…
Л. Рябцева― Ну, семья, работа, дела.
Ю. Белановский― Конечно, семья, работа. Кто-то приболел, там еще что-то. И мы никогда не смотрим на это критически. Мы с пониманием… Но раз такой как бы перекос в ответственности, то это значит, что ответственное лицо может принять такое неблагодарное решение. Оно может сказать: «Ну, знаешь, с тобой я работать – с кем-то – не могу». Честно скажу, такие случаи…
М. Алешковский― А Вы его переведете на другую какую-то работу или…
Ю. Белановский― Предложим.
М. Алешковский― Предложите?
Ю. Белановский― Перевести не можем. Предложим все другие варианты. И такие случаи были. Но за все наши 7 лет это единичные случаи. Это единичные случаи. Да, мы предлагаем другие какие-то варианты.
М. Алешковский― А что происходит на этих вообще интервью, которое…
Л. Рябцева― Собеседование?
М. Алешковский― Да, на собеседовании.
Ю. Белановский― Собеседование… Ну, происходит, прежде всего, знакомство, ответы на вопросы, в том числе и какие-то психологические вопросы. А как человек вообще видит себя, как он себе это представляет, что он ждет от этого, какие у него эти ожидания и так далее. То есть здесь вопросов может быть масса, в зависимости от того, кто это интервью, кто это собеседование проводит.
Л. Рябцева― На что живет школа? На пожертвования? На зарплату, я не знаю?
Ю. Белановский― Ну, сейчас да… Простите. Я просто про школу. И вот следующий как бы этап или уровень нашей этой школы, когда мы делимся профессиональными знаниями уже с коллегами и с теми, кто хочет не просто прийти в больницу, но и что-то организовать. У нас есть целый… Ну, так и называется школа социального волонтерства или… Сейчас. Простите. Школа волонтерских технологий. Такой раздел целый есть. Недавно…
Л. Рябцева― Внутри организации?
М. Алешковский― Внутри «Даноловцев». Да.
Ю. Белановский― В данном случае это как большой такой совместный проект союза волонтерских организаций, потому что мы здесь сами не потянем. Не потянем, прежде всего, даже по рекламе. Навстречу должны прийти те, кто в теме. А это все-таки штучная история.
Л. Рябцева― Типа профессионалы?
Ю. Белановский― Да. И поэтому проводить семинары для 2-х человек… Кстати, мы готовы. Мы проводим и так.
Л. Рябцева― На заказ.
Ю. Белановский― Ну, не столько на заказ. Если тема очень узкая, могут прийти там всего два человека. Но мы тоже благодарны, и мы делимся.
Л. Рябцева― Такой волонтерский институт, который еще проводит конференции свои…
Ю. Белановский― Но для нас это очень важно. Да, для нас это принципиально важно.
М. Алешковский― Есть аналоги какие-то, скажем, другие помимо ваших?
Ю. Белановский― Нет, аналогов я не знаю. Но для меня очень важно и дорого, что все-таки мы это не совсем тоже одни делаем. А вместе с коллегами, партнерами для меня очень дорого, что пространство волонтерских организаций, оно очень дружное. И мы многое делаем вместе.
Л. Рябцева― Николай из Москвы пишут, что волонтеры знают, что люди, которым они помогают бесплатно, считают, что волонтерам за это платят. Они говорят и нам помощь, и вам работа. Вот собственно то, что я спрашивала…
Ю. Белановский― Нет, волонтер по определению – это тот, кому не платят ничего, но если у человека вопрос такой, есть ли какая-то корысть у волонтера, то мотивы волонтера бывают очень и очень разные. И в этом смысле у нас даже бывали как-то случаи, когда, например, приходят юноша с девушкой. Девушка говорит: «Я хочу в больницу», а юноша говорит: «А я просто с ней». Вот. Ну, не откажешь же юноше. И может даже так получиться, что он будет лучше волонтер, чем она. Девушка перестанет ходить, и он перестанет ходить. Но как пара, как цельное такое присутствие, оно может быть очень позитивным для детей. Поэтому…
Л. Рябцева― Есть ли у вас филиалы? Тут вот просто Владимир из Питера спрашивает, как он может попасть к «Даниловцам».
Ю. Белановский― Ну, к сожалению, филиалов у нас нет. И я все этот вопрос про выгорание, я обещал ответить.
Л. Рябцева― Ой!
Ю. Белановский― Вот.
Л. Рябцева― Прости.
Ю. Белановский― Для меня он тоже важный. И как раз ключом к нему у нас является то, что человек сам выбирает, что делает. Если здесь вот нужно понять, я вот вам приводил этот образ с юношей, который девушке бежит на встречу. Если такая история, то человеку нужна именно поддержка какая-то, какая-то, может быть, где-то информация. Вот тех встреч, что мы проводим, они вполне достаточны. Непосредственно для тех, кто подустал, у нас есть непосредственно группа психологической поддержки, на которую может прийти любой волонтер. И именно на этой группе каким-то образом проработать какие-то свои…
М. Алешковский― И вообще мне кажется, что когда ты работаешь системно, то твой руководитель, он заметит, что ты выгораешь, и он тебя не пошлет, грубо говоря, три раза подряд там в страшнейшую мясорубку.
Ю. Белановский― Это правда. Да.
М. Алешковский― То есть он тебя… Он увидит, что ты после двух жестких каких-то моментов ты уже не можешь, и он тебя там в штабе посидеть, например.
Ю. Белановский― Да, это правда. То есть вся эта система, она как бы работает автоматически на профилактику. Это не значит, что у нас нет людей, уставших. Ни в коем случае. Для нас ведь важен не сам факт, что человек скажет: «Я устал. Я ухожу». Любой человек рано или поздно устанет. Для нас важен факт, чтобы человек ушел без надрыва, и чтобы мы расстались с взаимной благодарностью. Что мы ему благодарны за то, что он сделал это доброе дело, делал его там год, два, три, пять. А он благодарен и нам в том числе за то, что помогли ему свою мечту реализовать. Понимаете? Что он смог вот это детям сделать. И поэтому у нас в организации почти отсутствуют всякие бонусы какие-то, какие-то там мотивирующие элементы. И часто очень встречаясь с представителями госорганизаций, в том числе там волонтерских, они говорят: «А как вы мотивируете волонтеров?» Я говорю: «Я не мотивирую. Я просто им даю то, что они хотят. И тогда они все делают сами и на высшем уровне. А если вы хотите, чтобы я кого-то куда-то загонял, у меня просто нет ни денег, ни сил потом вкачиваться в их поддержку, реабилитацию, проблемы в их. У меня на это нет никаких…»
Л. Рябцева― То есть если сначала как бы нормально семя посадишь, то хорошее дерево и вырастет. Митя очень…
М. Алешковский― Я хотел спросить, а сколько человек работает конкретно над проектом школы волонтерства, и сколько человек работает в «Даниловцах», работает и кем.
Ю. Белановский― В «Даниловцах» у нас работает 25-26 человек. Из них большая часть – это координаторы волонтерских групп, люди, которые несут очень большую ответственность за присутствие или в учреждениях, или на Павелецком вокзале с бездомными и так далее. Но где-то 8-9 человек – это то, что мы для себя называем административной группой, и почти все эти люди включены в организацию учебных процессов в то, как мы делимся опытом.
М. Алешковский― И сколько денег нужно на содержание всех этих людей в месяц?
Ю. Белановский― В месяц? Мне сейчас трудно просто… Я как-то запомнил цифру на год. От 2-хс половиной до 3-х миллионов в год наш бюджет.
М. Алешковский― И где вы их берете?
Ю. Белановский― Это нам помогает общество.
М. Алешковский― То есть вы исключительно живете на благотворительные пожертвования?
Ю. Белановский― Да. За всю нашу историю мы взяли два госгранта…
М. Алешковский― Вам дали, в общем?
Ю. Белановский― … за 7 лет. Дали да, два гранта, общей суммой на два миллиона. То есть за 7 лет небольшие для нас деньги.
М. Алешковский― Мне кажется, что пришло время для нашего дорогого общества присоединиться к тому, чтобы вложиться в эти два с половиной – три миллиона рублей в год. Если вы хотите помочь добровольческому движению «Даниловцы», и конкретно вот этому проекту «Школа обучение волонтерству», вы можете отправить смс на короткий номер 4440. В нем должно быть слово «СОС» на любом языке: на русском или на английском. СОС пробел 39 пробел сумма, ну, там 100, 50 или 200. Это рубли, которые вы готовы пожертвовать на деятельность добровольческого движения «Даниловцы». 4440 – короткий номер. Отправить смс: СОС пробел 39 пробел 100».
Л. Рябцева― Ну, либо не 100, а любую другую сумму. Я напомню, что на сайте «НужнаПомощь.ру», руководителем которого является Митя, поэтому он так пиарит эту кнопку с смской и коротким номером, вы можете зайти, найти кейс про «Даниловцев»…
М. Алешковский― И отчеты посмотреть, разумеется, и на нашем сайте, и на сайте даниловцев.
Л. Рябцева― И отчеты. Да. Описание того, что делают ребята. Кто, как туда попасть, позвонить, узнать все подробности, если вдруг вы чего-то там не доверяете, может быть. И там же есть кнопка «Пожертвовать» не только смсками, но через «Яндекс.кошелек», карточки. В общем, как всегда мы все это вам подсказываем. И любым удобным способом. Давай вернемся все-таки по поводу отделений и питерских волонтеров, которые… Вот Владимир очень хотел бы к вам попасть. Есть ли у него какая-то возможность стать волонтером…
Ю. Белановский― К сожалению, в регионах у нас именно непосредственно филиалов нет, но мы с радостью, если есть кому нас пригласить, приезжаем, как-то делимся опытом. Поэтому мы так были и в Калининграде, и в Волгограде, и в Коми были. Ну, в общем, поездили. То есть мы с радостью делимся опытом.
Л. Рябцева― То есть если Владимир соберет своих друзей и может Вас позвать к себе, и Вы проведете типа тренинг, например, 2-дневный.
Ю. Белановский― Думаю, да. Но во всяком случае…
Л. Рябцева― Мне кажется, было бы неплохо.
М. Алешковский― Слушай, а насколько масштабна вообще деятельность «Даниловцев»?
Ю. Белановский― Ну, у нас сейчас около 20 волонтерских направлений. Ну, там 18 или 19. И каждая из них это волонтерская группа, которая вот еженедельно присутствует. То есть как можно масштаб измерить? Не знаю.
М. Алешковский― Количеством подопечных, количеством волонтеров.
Ю. Белановский― … около 4-х тысяч в год. Что касается волонтеров, то общая база – их порядка 800 человек, ну, уже, наверное, ближе к 900. А что касается… Здесь просто тоже нужно понимать, что естественно не все 800 человек сейчас, там в течение недели, где-то 2-3-х где-то присутствуют. Понятно. Есть определенный актив этих людей. И этот актив сейчас измеряется где-то около 250, может быть, ближе к 300-м человекам, которые вот, ну, вот если взять ближайший месяц, вот эти 300 человек реально будут присутствовать в больницах, в сиротских учреждениях, на вокзале и так далее.
Л. Рябцева― Московских?
Ю. Белановский― Да, мы работаем в московских. Для нас пока что непреодолимая проблема – это транспорт. Хотя нет, мы работаем в 2-х подмосковных… Есть такой частный приют «Незнайка» и ступинский приют, по-моему, тоже или детский дом. Очень крупное заведение такое. Но вот с большим трудом мы туда ездим. С большим трудом. Найти регулярный, постоянный транспорт, чтобы ребята туда могли…
М. Алешковский― А какой для этого нужен транспорт? ГАЗель, автобус?
Ю. Белановский― Ну, дело здесь не в том, какой. Это может быть две легковушки, например. Если даже одна легковушка, мы благодарны. А для нас же вот, я говорю, ключевой момент – это вот эта постоянность присутствия. То есть мы всегда с большим надрывом ищем очень добрых, замечательных водителей, которые нас там могут отвезти туда – обратно, но, как правило, это на один раз. Может быть, на два раза. И каким образом это преодолеть, мы пока что не знаем.
М. Алешковский― Вот если нас слушают представители какой-нибудь транспортной компании, было бы замечательно, если б вы предоставили добровольческому движению «Даниловцы» машину…
Л. Рябцева― Хотя бы раз в неделю.
М. Алешковский― … с водителем, микроавтобус на выходные.
Ю. Белановский― Мы были бы, конечно, очень признательны.
М. Алешковский― … сделать…
Ю. Белановский― Это было бы очень важно.
М. Алешковский― Да.
Л. Рябцева― А есть же другие какие-то организации – да? – волонтерские? У вас же есть какое-то объединение. Мы говорили про все фонды, которые «Все вместе»…
М. Алешковский― Есть союз волонтерских движений и организаций.
Ю. Белановский― … волонтерские организации, основной интернет-проект которого это «волонтер.ру». Порядка 40 волонтерских именно проектов там представлены. Там постоянно появляются вакансии. Да.
Л. Рябцева― Николай, прям упертый какой-то: «Вы просто платите людям-волонтерам зарплаты в конвертах?» Николай, волонтеры…
Ю. Белановский― Где я возьму деньги? Люди, вы меня простите, я буду здесь очень корыстным, я скажу: «Как только… Если бы у меня было столько денег, я бы их платил, может быть, моим сотрудникам, прежде всего». У нас координаторы волонтерских групп получают по 3-5 тысяч. Поэтому я бы лучше им платил по 10-15. Я считаю, что это очень ответственный и серьезный труд. Ну, Вы что?
М. Алешковский― Да, дорогие друзья, смс на короткий номер 4440: «СОС пробел 39 пробел 100». Вы помните, да? Отправьте…
Л. Рябцева― Если вдруг вы хотите отправить волонтеру зарплату…
Ю. Белановский― Где я возьму деньги? Да вы что?
Л. Рябцева― Митя, у нас есть события? Я просто знаю, что на сайте «Даниловцев» есть мероприятие…
М. Алешковский― Да, вот смотрите, дело в том, что обычно мы даем в конце передачи анонс, но в этот раз мы решили, что давать анонс какого-то другого… другой организации довольно глупо. Смотрите, на сайте «Даниловцы.ру» есть раздел, который называется календарь событий. И вот буквально зайдя в него мы смотрим, что… Ну, вот сегодня уже прошло 4 мероприятия, которые устраивали «Даниловцы». А завтра, например, у «Даниловцев» будет… Благотворительный ремонт вы будете проводить где-то.
Ю. Белановский― Да, да.
М. Алешковский― Это, я так понимаю, вы делаете ремонт кому-то.
Ю. Белановский― К нам обращаются малоимущие люди, инвалиды или семьи, в которых есть детки-инвалиды. И мы проверяем документы. Если да, то вместе с фондом «Предание» мы делаем ремонт.
М. Алешковский― Да. А дальше будет… Значит, завтра будет группа в больницы Димы Рогочева. Это будет что?
Ю. Белановский― Да, да. Завтра будет подготовка к Рождеству. Там будет очень яркое событие. Они будут с детьми готовить какие-то поделки и так далее, чтобы потом вместе встретить Рождество.
М. Алешковский― В РДКБ завтра будет в отделении микрохирургии группа, и точно также завтра будет группа в детском доме-интернате номер 15.
Ю. Белановский― Да. Там прогулки с детьми.
М. Алешковский― То есть прогулки с детьми? Можно просто прийти погулять с детьми и…
Ю. Белановский― Только после собеседования.
М. Алешковский― Разумеется. Да. Ну, просто я вот даже не сказал бы, что можно прийти завтра, в воскресенье, но вы можете зайти на сайт «Даниловцы.ру/календарь» и на весь этот месяц уже на каждый день, вот кроме 9 декабря… Почему-то 9 декабря у вас ничего не будет.
Л. Рябцева― Пока у нас новогодние каникулы.
М. Алешковский― На каждый день есть гигантское количество мероприятий…
Л. Рябцева― До 12 января…
М. Алешковский― До 25-го января! В которых вы можете поучаствовать. И вы можете принести пользу. Вы можете сделать что-нибудь. Да, вам придется пройти собеседование. Да, вам придется пройти некоторое, может быть, обучение или разговор о…
Л. Рябцева― Самое крутое, что вы можете себя применить. Насколько я поняла за эту передачу, что волонтеры – это не унифицированные личности.
Ю. Белановский― Нет.
Л. Рябцева― Это когда ты себя можешь применить. Ты кто угодно…
Ю. Белановский― Когда ты нашел свою жемчужину.
Л. Рябцева― Нашел свою жемчужину. Ты можешь делать ремонт, гулять…
М. Алешковский― Волонтером может быть и ребенок, и старик…
Л. Рябцева― … ребенок, подросток и старик
М. Алешковский― Кто угодно. И иностранец, и гражданин России, и даже инвалид.
Л. Рябцева― Это безумно круто.
Ю. Белановский― С иностранцами, я немножко оговорюсь, зависит от учреждения. В некоторые учреждения это невозможно.
М. Алешковский― Ну, понятно.
Л. Рябцева― Это была программа «Чувствительно». Вместе с Юрием…
М. Алешковский― 4440. «СОС пробел 39 пробел 100».
Л. Рябцева― Ты спамер, ужасный спамер. Юрий Белановский, Митя Алешковский, Леся Рябцева. Говорили и волонтерах и о «Даниловцах». Спасибо огромное. Услышимся через неделю.
Ю. Белановский― Спасибо огромное.
М. Алешковский― Пока! Всем до свидания!
Источник: http://www.echo.msk.ru/programs/help/1466968-echo/